Цитата #1442 из книги «Право на силу»

Обиталище слесаря оказалось пыльным, заваленным полуистлевшим тряпьем, досками и фанерой помещением. Какие-то транспаранты в углу, на стенах — пустые рамки без портретов, волосатое чучело в углу… Подгоняемый треском дозиметра, Данил метнулся к верстаку в углу у окна, разгреб сваленный кучей инструмент. В слесарке было сухо, пыльно, и это давало некоторую надежду на то, что ножовка будет в приемлемом состоянии. Копался он минуты три, буквально физически ощущая, как частицы гамма-излучения проходят через него, атакуя кровяные клетки, внутренние органы, костный мозг… Наконец отыскал. Пила была в норме: слегка тронута пятнами ржавчины, но в работоспособном состоянии. Пойдет. Подхватив со стены два запасных полотна, он вывалился в коридор — теперь нужно было разыскать товарища.

Просмотров: 7

Право на силу

Право на силу

Еще цитаты из книги «Право на силу»

Умирали ребята тяжело. Айболит прилагал все силы, но что мог сделать он, обычный хирург, не специалист в области радиационных поражений? Не помогли ни антибиотики с радиопротекторами, ни переливание крови, ни пересадка костного мозга. Для таких тяжелых случаев необходимы специальные хирургические либо гематологические больницы. Что можно сделать в пусть и хорошо оборудованном, но не специализированном медотсеке?

Просмотров: 7

Вон, в углу — парнишка сидит, стонет. Рукой плечо окровавленное зажимает. Отлучился в вокзальный буфет за холодным лимонадом, оставил любимую девушку на скамейке в скверике — подожди, дорогая, я на пять минут, не больше… Когда Началось — затянуло его людской рекой в узкую горловину коридора и, протащив по каньонам подсобок, швырнуло в гулкое подземелье Убежища. И нет хода назад. Рванулся — а навстречу стволы…

Просмотров: 5

— Кстати, а где мой? — Данил дернулся к кобуре, пощупал — «макара» не обнаружилось.

Просмотров: 4

И глава администрации Убежища полковник спецназа ГРУ Сергей Петрович Родионов выбрал жизнь.

Просмотров: 8

Дед приходил поздно, в районе девяти. Время было тревожное, мутное — рыли штрек до нефтебазы, народ нервничал, боялся, что раньше, чем докопаются, закончится топливо, а вместе с ним — и воздух, поэтому все мужское население было занято на этих работах. Нужно было тянуть свет, да не времянку, а нормальное постоянное освещение. Вот дед Миха этим и занимался. Он приходил — и матушка Галина усаживала всех за стол. И его, и Даньку, и отца Кирилла. Ставила железные миски с дымящейся кашей, а сама садилась поодаль, кормить пищащего крошечного Саньку. Дед Миха с отцом Кириллом ели, неспешно беседуя о том о сем, то и дело вытирая бороды, а Данька слушал. И то, что он вот так запросто, за одним столом сидит со взрослым и уже одним своим молчаливым присутствием участвует в серьезном, солидном разговоре, наполняло пацаненка чувством собственного достоинства. Потом Данька получал от матушки Галины небольшой, литра на два, бидончик и бежал в насосный отсек к огромному титану, за кипятком — после ужина всегда долго, обстоятельно, часов до одиннадцати, пили чай из железных кружек. Прихлебывая, причмокивая, издавая все положенные в этом случае звуки. Иногда с сахаром, иногда с конфетами. Зависело от того, что выдавали утром на продскладе. С сахаром Данька чаевничать не очень любил, другое дело — с конфетой! «Мишка на севере» или, еще лучше, — «Птичье молоко». Сначала он осторожно обкусывал с конфеты шоколад, мгновенно тающий в горячем от кипятка рту, а потом, под конец стакана, зажмурившись, съедал белое или желтое желе.

Просмотров: 5