Его палец указал на человека в таком же черном, как и у Барыги, демроновом комбинезоне.
— Одно дело — мутанты. И совсем другое — живой человек. Не у каждого получается. Как думаете — справитесь? — спросил Данил. — У полковника-то тренируетесь?
— Се… се… — Глухарь все никак не мог справиться с волнением.
Сашка промолчал. В обход — так в обход. В их паре как-то так повелось, что решения в основном принимал Данил. Оно и правильно, в общем-то, он как-никак постарше на два года. Да и мать Саньку, еще малого совсем, частенько на старшего товарища оставляла и слушаться велела. Вот он и привык.
Данил отмахнулся. Подошел, еще пошатываясь, к окну, выглянул. Деревьев в этом месте перед окном не росло, и монстр был весь на виду. Сидел около лежащего на земле жуткого кроваво-серого кома и, периодически погружая внутрь руки, отрывал куски и совал их в пасть. Данила бросило в дрожь от запоздалой мысли о том, во что мог бы превратиться и он, если б не товарищ.
Эти слова немного выбили Данила из колеи, но злость, кипящая внутри, не дала умолкнуть и отступиться.