— Монархисты замыслили провести там государственный переворот?! Взять власть в свои руки?! Убрать «независимость» Сибири, которая их раздражает, вернуться к самодержавной форме правления, с принципами «единой и неделимой»?!
Премьер-министр даже заерзал от сдерживаемого нетерпения, не в силах дождаться, когда Арчегов закурит первую за долгую беседу папиросу. А тот нарочно не торопился, пыхал с удовольствием, щуря глаза, как довольный кот в масленицу.
— Не смей даже думать! Мы другим путем пойдем, кхе! Так, по-моему, Старик однажды сказал! А потому с Янеком я говорить буду…
— Я не желаю проливать лишнюю кровь! А так получается обычный шантаж — не отдадите добром наше, кровное, вернем силой! Большевики это поняли, иначе бы давно перебросили из-за Урала резервы. Потому на переговоры согласились, не рассчитывая, что удержат завоеванный кусок Сибири в своих руках. И вас пожелали принять!
— А зачем? Я ее уже прочитал, — Шмайсер показал на мусорную корзину с обрывками бумаги. — И туда направил — там этакой писанине самое место. Дело совсем в другом — пропаганда «местничества» опасна для нас тем, что слишком многие ее стали здесь разделять. Национализм, пусть и не в чистейшем виде, всегда пользуется определенной популярностью…
— Выслушайте меня внимательно, Петр Васильевич. Мы проехали пару тысяч верст, и нигде, вплоть до Перми, я не видел военных приготовлений. И главное — железная дорога практически не функционирует, она дышит на ладан. Переброски войск, особенно массированные, невозможны. Они исключены полностью.