Однако коренастый военный в наглаженном френче, что выдавало в нем кадрового офицера бывшей императорской армии, не обратил на реплику «главнокомандующего» должного внимания и тем же въедливым тоном продолжил свой доклад.
— Мы не собираемся устраивать внутреннюю гражданскую войну, ее просто не будет!
Рыдз чувствовал себя счастливым не только этим — его мечта о Великой Польше начала претворяться в жизнь. Он боготворил Пилсудского и даже прощал ему эту слабость к «всходникам». Скоро польская армия выйдет к Днепровским берегам на всем протяжении — от лимана до Смоленска и утвердится прочно на славном наследии предков.
Автомат затрясся в крепких руках — магазин на 35 патронов был опустошен тремя очередями. Хорошую «машинку» сотворил в блокадном Ленинграде Судаев, очень надежную и неприхотливую. Пусть нет переводчика огня, как у «калаша», но при должном навыке можно стрелять и одиночными, хотя сейчас этого не требовалось.
— Виктор Николаевич! Вы были председателем Совета министров при Верховном правителе России адмирале Колчаке. Разве в те дни вы не мыслили себя русским патриотом, разве вы не принимали решения, нужные для всей страны в целом?
— Константин Иванович, вы же понимаете, что двести паровозов нам настоятельно необходимы…