— Вы считаете десять своих дивизий равными нашим двадцати? Или даже тридцати?
— Хорошо, больше не буду, — чекист ответил глухо, его напряженный взгляд буквально жег генерала.
Бывший всевластный хозяин Забайкалья пребывал в крайнем замешательстве от полученной полчаса назад телеграммы генерала Арчегова. Послание военного министра проделало чрезвычайно извилистый путь.
Он рванулся вперед так, словно вернулась та забытая молодость, в которой он хлебнул полной ложкой лиха первой для него войны. Нельзя было терять времени ни секунды, благо смертоносный пулеметный ливень прекратился. Краем глаза он скользнул по лежащим телам, но для эмоций места в душе не было, один холодный анализ краешком мозга.
Беглец оказался чекистом в привычной кожаной куртке. В возрасте мужик, потому и запыхался. Он остановился, но вот только не для того, чтобы поднять руки для капитуляции, а вскинуть «хлыст». Константин тут же дал очередь, стараясь попасть только в правую ногу.
Три дня назад Арчегов получил шифровку из ГПУ — Келлер вышел из царского кабинета раздраженным, а у Михаила Александровича был пришибленный вид и красные, как у кролика, глаза. Прямо как дети — «опять двойка»!