Веками трудолюбивая польская шляхта собирала богатства. Травя собаками, устраивая порки и истязания, выжимая последние капли пота и крови с этих вечно ленивых и постоянно голодных схизматиков — украинских и белорусских крестьян.
— Нервно! Они в апреле войска в Цхинвал ввели, а Деникин сразу всех осетин в Терское казачье войско зачислил. По их просьбе. И немедленно три казачьих дивизии с двумя бригадами пластунов на помощь бросил, и… Как по Лермонтову вышло — «бежали робкие грузины» до самого Тифлиса. Они же, стервецы, весь прошлый год, пока белые с красными воевали, пакостили. То один район оккупируют на Черноморском побережье, то другой. В спину норовили ударить. Ну, про них сейчас и вспомнили, раз мир с большевиками заключили и армия бездействует!
— К тому же война сейчас нам абсолютно не нужна. Я не вижу никаких перспектив для Сибири в случае ее повторного продолжения. Последнее время я стал больше думать над тем, что большевистская партия, установись мир, станет политическим банкротом.
— И я тогда с эшелоном, не мешкая, сейчас же отправляюсь, Гордеев со своими броневиками догонит в Михалево. Свой брат, казак, поторопится. Если услышу стрельбу ваших канонерок, то атакую бронепоездами вокзал и понтон, высажу улан. Постараюсь взять казармы на горе и овладеть мостом через Иркут. Поддержку окажете?
Ленин возбужденно махнул рукою и быстро прошелся по ковру. Вождь революции был вне себя от гнева, в такой ярости Лев Давыдович его давненько не видел.
— Я понял вас! Сибирь будет держать нейтралитет. Так?