- Так орет только мой прадедушка на минарете. Весь Узбекистан слышит. – ответила рация голосом Ибрагима.
Они с Арчером постояли какое-то время, слушая странное исполнение. Нищий, обладавший хриплым пропитым басом и шепелявым ртом, в котором оставалось, дай Бог, половина зубов, творил с песней страшное. В его исполнении песня походила на нечто среднее между хрипом умирающего животного и ноктюрном. Его восходящее солнце было черной дырой, которая вместо того, чтобы освещать жизнь, грозила полностью пожрать ее, не оставив никакой надежды, никакого будущего, никакой радости.
В этом последнем «или как» Максиму почудилась некая издевка, намек на то, что возможно происходило тут прежде. Максим оттолкнул парня и прошел внутрь.
Максим представил себе, как этот белый красавец мчится в надвоздушной черноте и его замутило.
- Гранаты за борт! – крикнул Максим и, сорвав чеку, швырнул гранату. У американской гранаты была слишком длинная задержка и потому она просто камнем ушла в глубину, где взорвалась, не причинив никому вреда. Следующую гранату Максим бросил не сразу. Сначала выдернув чеку, он подождал пару секунд и только потом швырнул за борт. За ней полетели и другие гранаты, брошенные Арчером, черным Джеком и Майклом. Вода за бортом вскипела от взрывов.