Земляне побеждали. Дестроеров осталось только два, крейсер один. Большой эриданский корабль, вооруженный вариаторами вероятности, пока держался, но в штабе были настроены оптимистично. Еще одна согласованная атака — и ему конец. И, хотя потери землян перевалили уже за три десятка звездолетов, размен сил в этом бою был явно на стороне человечества.
— Интересно получается, — сказал, наконец, парень. — Инопланетянин рассуждает о гуманизме и добре… Давайте лучше называть вещи своими именами. Вот вы упрекаете людей в том, что они отрицают идеалы гуманизма, но при этом оперируете человеческими терминами. И это — очевидная глупость. Гуманизм — это мировоззрение, в центре которого стоит идея человека как высшей ценности. Соответственно все остальное с точки зрения гуманизма является вторичным и ценно лишь постольку, поскольку оно служит людям. На другие биологические виды гуманизм как мировоззрение не распространяется — будьте добры, придумывайте другое слово. Я, старший лейтенант Кольчужин Сергей, защищаю людей от инопланетян — следовательно, я гуманист. Вы ведете войну против людей — следовательно, вы враги всего гуманного. С точки зрения гуманизма было бы крайне гуманным сжечь ваши города, если уж на то пошло… Насчет же служения идеалам добра или зла, я у вас только одно спрошу — а что есть добро? У вас есть ответ, жрец-командор?
Страха тоже не было. Чтобы он вот так взял и отдал деньги каким-то гопникам? Сто рублей, ради которых надо сжечь как минимум два эриданских звездолета? Да никогда.
Но привычной серой пелены на обзорных экранах не возникло. Земной звездолет отказывался не только уходить в гиперпространство, но даже просто менять курс движения. Два корабля стремительно неслись навстречу друг другу.
По окончанию отдыха экипаж «семидесятки» ждал роскошный по корабельным меркам ранний завтрак. Икра, яйца, копченый окорок, натуральный гусиный паштет, масло, свежеиспеченный на мини-пекарне из скромных корабельных запасов муки белый хлеб и фрукты. Плюс 350 граммов красного вина или 120 граммов коньяка — на выбор. Сергей любой ценой пытался поднять настроение команде, расшевелить людей, заставить их поверить в то, что им все по плечу. За некоторое ослабление боеспособности экипажа он не боялся. Если эридане все же решат пойти по силовому пути решения проблемы — они его уничтожат. Все команды на случай вражеской атаки уже были запрограммированы в компьютерах ракет и центральном компьютере «семидесятки». Держать людей в напряжении сейчас — бессмысленно и контрпродуктивно. А вот если эридане примут его условия и начнут их выполнять — тогда ему потребуется свежий и отдохнувший экипаж, чтобы не подставиться под удар, ошибившись в какой-нибудь мелочи или из-за сдавших от постоянного напряжения нервов.
— Понятно, товарищ командир, — голос у Алексея был какой-то странный. — Есть выполнять приказ. Отход на тридцать тысяч и уход в гипер. Выполняю.