— Не упрямься, говорю. Наденешь. А затем ещё господин Мешков тебя причешет нормально. Ты же не хочешь выглядеть чучелом в учебниках истории. Завтрашние твои фотографии наверняка попадут и в учебники и в энциклопедии.
— Ну, здравствуй, твоё Величество, — приветствует он меня. Всё нормально, он меня так называет, когда мы одни. Это у него вроде шутки.
— Занять чем-нибудь, чтобы он не смог в фюреры пробиться.
А вот сын доктора и мой денщик Колька верхом здорово умеет. Круги по манежу нарезает с довольным видом. Кольку, что ли, спросить, как эту скотину двигаться заставить? Лёшка, поросёнок такой, молчит, хотя наверняка знает. И Степаныч молчит. Сказал, что хочет посмотреть, как у меня первый раз самостоятельно получится. Я же только в кино видел, как верхом ездят. И читал ещё, но в книгах про это совсем мало. Просто пишут обычно, что такой-то вскочил верхом и поскакал. Ага, а как поскакал, если эта сволочь стоит на одном месте?
Да, как говорит моя Лёшкина часть, "чудны дела твои, господи". Советская земля. Кто бы мог подумать? Император страны советов. Мир сошёл с ума. Тем не менее, это факт. Николай всё ещё в коме, хоть врачи и неуверенно вякают что-то о "положительной динамике". А мои регенты, тем временем, рожают декреты и манифесты один за другим.
— Я не нарочно. Нога у меня ещё не совсем зажила, хромаю немного. От станции медленно шёл. Думал, подвезёт кто. Но ничего в сторону нашего батальона не ехало.