— Не полезет же он сходу к нам под одеяло! Он не за этим сюда пришёл.
— Не. Чёрная — это графитовая пыль немного въелась. И железо ещё.
Не знаю, может оно и к лучшему. Вдруг, пригодится когда и мне умение хоть как-нибудь ездить верхом. Время больно неспокойное сейчас. Мне ведь в скачках не участвовать и в кавалерийские атаки не ходить. Достаточно научиться хотя бы не вываливаться из седла.
Боль. Постоянная ноющая боль. Последние восемь месяцев она — моя неизменная спутница. Боль. Моя подруга и моя судьба. Больно. Мне всегда теперь больно. Всегда. Днём и ночью со мной моя Боль.
Вероятно, кайзер и его генералы думали похожим образом. Не далее, как вчера у них в палате появился новый больной. Его сняли с проходившего мимо воинского эшелона. Смешно. Идёт страшная война, а у бедолаги Ганса аппендицит. Впрочем, война обычных человеческих болезней не отменяет. Зато Ганс теперь ещё несколько недель не попадёт на фронт. Возможно, этот аппендицит в итоге спасёт ему жизнь. Ему не придётся наступать на русские пулемёты.
Где же я? Тёмное помещение. Кто-то храпит рядом. Судя по звуку — взрослый мужик. Петербург основан в 1703 году. Значит, скорее всего, я в Москве.