Ой, подъезжаем. Николай рядом молча сидит. Он тоже волнуется, но не так сильно, как я. Ну не верю я в эту Лёшкину идею. Никто же не поверит!
Ох, и ору же там было! Ужас! Участвовало в совещании около семидесяти человек. Ну чисто заседание Моссовета. Там тоже бардак страшный. Бедный Борис Владимирович, который председательствовал, чуть не охрип, успокаивая спорщиков. А один раз какой-то благообразного вида попик даже подрался с одним из приехавших вместе с Келлеров полковников. Водой их разливали.
— Спасибо, папа. И разреши мне, пожалуйста, немного на празднике почудить.
— Ну… чем-нибудь. Он ведь художник. Вот и пусть рисует. Живёт и рисует.
— Нет! На вот, почитай. Я специально принёс его сюда.
— Хорошо, что мы на троне сидим. Руку можно не подавать.