Переобулся весь отряд, и Саша разрешил принять пищу. Парни молодые, здоровые, после марша аппетит разыгрался. И сам едва не испугался. Сухари на зубах хрустели так, что казалось — в Полоцке услышат. Одну банку консервов делили на двоих.
Пелагея Лукьяновна вышла и вскоре вернулась с сапёрной лопаткой, да ещё в чехле — брезентовом, солдатском.
— Тогда завтра идём подрывать железную дорогу. Со мной идёт Рогозин и двое из молодых. Сергей, сам решишь, кого брать.
И Саша направился в село. Немцы тут точно были. Он ещё до села не добрался, как заметил на столбах синие телефонные провода. Такие применяли только немцы, у наших оплётка была чёрного цвета.
Саша постоял, подумал немного. Вроде бы можно парня на побывку отпустить — как в увольнительную в армии.
— Если меня ранят или убьют — сам у обеих гранат чеки сорвёшь, иначе вся операция пойдёт насмарку.