— В том-то и дело, Юрик, что уже поздно, это "все" наступило, — грустно вздохнул Авдеев. — Поезд ушел еще полсотни лет назад. Теперь их уже не выгонишь. Теперь они граждане России… Большинство из них второе, третье, а то и четвертое поколение, родилось и выросло уже тут.
— Да ну, мы бы засекли стрелков в два счета, — отмахнулся нацик. — Да и такая снайперская работа непосильна никакому стрелку, да к тому же ночью. А прибор ночного видения не столько помогает, сколько мешает… слепит ведь все. Ты только посмотри, как они их ювелирно пожгли, точно в баки и места хранения боеприпасов, а не абы куда лишь бы попасть, как обычно стреляют из гранатометов…
Хотя может водкой, он хотел заглушить все еще бурлящее чувство несправедливости?
— Товарищ полковник, а когда ожидается… подход противника к городу?
"Что они там в Москве решили, что он тут победу наколдует?" – презрительно подумал Душевич и понял, что за презрительным отношением пытается спрятать страх, причем от самого себя, что в принципе бесполезно. От себя не убежишь и не скроешься. Это аксиома.
— Возможно вы правы… товарищ старший сержант, — нервно сглотнув, ответил Белый.