— Ничего! — с уже плохо сдерживаемым смехом ответил проводник, но взяв себя в руки, добавил: – А если серьезно, то во-первых провернуть подобный трюк мне помешает твой ТТ. Ты ведь в таком случае всегда сможешь вернуться к нам в поселок и найти меня или разобраться с Байганом.
— Пусть привыкают, — кивнул Юрий. — А то действительно прижмут нас китаезы чуть плотнее, так они действительно деру дадут только пятки сверкать будут, а так закалятся малехо. Кажется, именно так животных приучают к звукам войны – стреляют рядом с головой. Вот и эти пусть приучаются.
— Успокойся… Чарыша нет. В конце концов, что ему молодому человеку здесь делать зимой в этой аллахом забытой дыре? Сейчас не сезон переходов, а твоя переправа была разовой акцией. В городе он. Вчера еще уехал.
Пехота тем временем, наконец, соизволила взобраться наверх и занять позиции. Время уже подходило к двенадцати, захотелось есть, наверное не столько из-за действительного голода, сколько из-за нервозности.
— Мн-да… Вы описали это все очень поэтично, — хмыкнул генерал. — Думаю ваше мнение полковник недалеко от истины. У конструкторов, оказывается, тоже есть чувство юмора или правильнее сказать: чувство прекрасного… Ну, а "буратино"? Это из какой песни?
От этих слов у Куликова внутри все сжалось, потому, как они обещали новые неприятности. Так и оказалось.