Ноги тем временем стали подмерзать, да и день уже давно клонился к вечеру. Темнота в это время года, наваливалась очень быстро, что вносило в "игру" еще один очень неприятный элемент.
Осторожно высвободившись чтобы не разбудить соседей, Вадим двинулся к тамбуру. Спали впрочем не все, но на него никто не обращал внимание. Мало ли куда солдат пошел, может в туалет, в самом начале пути так вообще сплошной муравьиный поток был. То что он вышел в тамбур тоже никого не встревожило, там обычно курили. Курить непосредственно в вагоне строжайше запрещено.
Под вечер уже начались отделочные работы. Положили крышу из толстых бревен в три наката, и засыпали землей. Стены обставляли увязанными между собой тонкими стволами и ветками.
— Не бойся, залезай, — подбодрил его Байган. — Не укусит. Она вообще самая смирная из всех. В нашем бизнесе резвых лошадок держать себе дороже, во всех смыслах.
Тут Вадим еще больше удивился, подумав: "Они что, совсем чокнулись? Или документы все напрочь растеряли? Я же из Красноярска. Как раз под ним и сидим… На кой мне этот проездной?"
Но к обеду они снова повеселели, благо хороший повод: во взвод вернулся снайпер Дюнкун.