Нет, я нигде не видывал такой беспримерной наглости, как у этого старого хрыча!
Как только открыли дверь, глазам прибывших представилось в смутном полумраке подземелья печальное зрелище. У самого входа лежал мертвый Индеец Джо, прижавшись лицом к дверной щели, как будто его тоскующий взор до последней минуты не мог оторваться от света и радости вольного мира. Том был взволнован, потому что по опыту знал, какие страдания должен был вытерпеть этот несчастный. В нем пробудилась жалость, но в то же время он испытывал огромное облегчение, так как с этой минуты почувствовал себя в безопасности; лишь теперь по-настоящему понял, каким тяжким бременем лежал у него на душе вечный страх с того дня, когда он обличил на суде этого свирепого убийцу.
— Руки прочь! Пустите мое горло! Беру свои слова обратно.
— Ладно, Гек, по рукам! Пойдем, старина, и я упрошу вдову, чтобы она не слишком прижимала тебя.
— Смотри, Том, смотри поскорее: на кого она воет?
— Ну известно каким — живым. Купил за десять долларов корову. Но только больше я своими деньгами так бросаться не стану. Корова-то возьми да и сдохни у меня на руках.