– Так с лету не могу сказать. Большинство горожан – не наши. А из тех, кто живет в усадьбах или гоняет стада, – всех можно считать нашими. Или по-другому. Кто не полагается на государственную поддержку или заботу властей, а устраивает свою жизнь сам. Хотя нет, это ведь и про воров можно сказать. – Делла явно испытывала проблемы с формулировкой.
Когда добралась до дому, выключатель у входной двери обрадовал ее нежным потрескиванием и легкой струйкой дыма, но освещение в прихожей включилось. Нет – хлам, он и есть хлам, как ему контакты ни начищай.
Ага! Не получалось освободиться. Затихла зверюга. Снова лезвие на длинной рейке потянулось к вздрагивающему полосатому мешку и последовательно, вдоль левого бока, рассекло прочные нити. Было видно, как перекатывающиеся под шкурой мышцы волнуют короткую шерсть, словно проверяя, свободно ли место, по которому только что скользнул металл. Кажется, зверюга начала взаимодействовать с лезвием, правда, пока пассивно. Не дергалась. А вот рванулась, но упала, не успев вскочить. Подсечка сразу под три лапы – это выглядело смешно. Народ зафыркал, а Степан опять отпрянул, убрав острый клинок от полосатого бока.
Прерия все-таки немноголюдна, и вкладчики быстро бы забрали свои деньги оттуда, где даже на жалованье сотрудникам заработать не могут, а это уже было бы крахом, то есть привело бы к потере денег частью населения и увольнениям. А Степан потрясений старался избегать, поэтому действия управляющей отделением госбанка санкционировал безоговорочно.
– Остается предположить, что здешние парламентарии попытаются обложить метрополию налогом косвенным образом – подняв цены, – Санька продолжил развивать интересующую его тему. – А это значит, что нам следует запастись солью и мылом и развести огород. А избыток средств направить на приобретение золота.