Опять он в дороге. На этот раз его везет не подводная лодка, а военно-транспортный самолет. В просторном брюхе установлены несколько кресел для пассажиров и еще немало места осталось для груза. Впрочем, сейчас на этой поляне пусто, хоть танцуй. Но танцевать не хочется, иллюминаторов в бортах нет, так что даже на пустынную гладь океана или на облака и то не посмотришь.
Взгляд только у просителя был нехороший. Пустой, ничего не выражающий. Холодный и безразличный. Вот, пожалуй, в чем причина неприятия этих животных другими людьми. Их начинают опасаться, едва увидят глаза. Грязно-рыжий, запыленный окрас с бесформенными, как на корове, пятнами более темного тона. Неказист этот зверь на взгляд эстета. Круглая голова с относительно маленькими острыми кошачьими ушами, невыразительная морда. Несимпатичное это существо. Короткошерстное, нескладно-долговязое.
Степка послушно отправился делать то, что ему велели, и его спина на этот раз вопила на весь мир, что он возмущен до глубины души. Захотелось погладить, успокоить, умиротворить.
– Молодец, что в размеры СОТ двадцать три уложилась. А то, если деталюшки мельче, руками с ними уже не поработаешь толком. Резюки меньше, чем ноль восемь ноль пять, я тоже избегаю делать, да и кондеры…
– Так я не понял, вы охраной детворы занимаетесь или всякие новинки придумываете?
– Так это на той стороне залива, туда минут двадцать топать.