Положил на землю кусок сыра и, пятясь, отошел.
А что продолжать? Дальше он эту мысль не думал. Нет, понятно, что людям нужна пища и кое-что еще, чтобы не испытывать телесного дискомфорта, но ведь все остальные потребности – кажущиеся. Исключительно ради того, чтобы быть не хуже, чем остальные. Стоп! Не сходится. Почему аборигены оберегают горожан и не пытаются занять их места в кондиционированных помещениях? То есть их желания исходят не из зависти, и именно поэтому он, чудилка, так к ним тянется.
Степа выбрался из-под простыни и сунул ноги в пластиковые тапочки. Два шага сделал на автопилоте, потому что еще не проснулся. Домашняя автоматика задернула за спиной непромокаемую шторку и обрушила на голову поток воды. Отфыркиваясь и отплевываясь, тер себя губкой и радовался солнечному утру. Ершики волос на голове и подбородке высохнут в два счета, еще до того, как закончится завтрак.
Дядя Ляпа прервался, налил себе из запотелого кувшина, глотнул и поморщился.
– Все-то ты в заботах, государь, – подкалывал. Степу все подкалывали, особенно старые товарищи. Это такая предупредительная терапия от звездной болезни. Или диагностика. Проверяли, способен ли он по-прежнему с юмором относиться к своему положению.
Теперь мама переживала по поводу того, кто займет опустевшее кресло, да и отец заметно волновался. Тем не менее он держал себя в руках и, как всегда, поинтересовался делами сына.