И вот уже за нашими спинами давно остались не только городской вал Жатеца и памятная корчма 'У моста', ноги притомились от ходьбы, вздымая над немощёной дорогой 'пыль, пыль, пыль от шагающих сапог'. Не по Африке идём - по самой, что ни на есть центральной Европе. Но 'натюрморты' взгляду порой попадаются вполне достойные мест постоянной дислокации каких-нибудь каннибалов: примерно через каждые восемьсот-девятьсот метров у дороги ветерок треплет лохмотья одежды на незахороненных трупах у обочины. Покойники одеты не по-здешнему, хотя кто её разберёт, эту средневековую моду-то? Мужских тел почти не встречается: двое обезглавленных молодцев, да несколько стариков на всём протяжении. Впрочем, какие там 'старики'? Дядьки годков по сорок с небольшим, однако измождены страшно: на шеях чёрные полосы кровоподтёков, запястья у каждого в следах от верёвок, обувь у тех, кто обут, практически развалившаяся, а у босых ноги в ранах почитай до колен. Основная масса трупов - дети и старухи, впрочем, вон там и молодая женщина лежит, прикрывая телом мёртвое дитя.