Мне нужно время подумать, пора уходить, чтобы собраться с мыслями.
«Дорогая девочка, — сказала она, — теперь тебе семнадцать. Через несколько лет — четыре-пять, если тебе повезет, — у тебя начнут выпадать зубы и ты поймаешь себя на том, что пожираешь глазами ремни в Харродсе. Ранние девушки заполучат самых энергичных женихов, не забывай об этом. Не смотри в потолок с таким бессмысленным выражением лица, Офелия. Эти алюминиевые миски изготовлены из трофейных самолетов. Они легкие, практичные и приятные глазу. Что может быть лучше, чтобы начать собирать приданое?»
Я двинулась по восточной лестнице, ступенька за ступенькой. Наверху я остановилась отдохнуть, взгромоздившись на последней, словно птица на ветке.
Я уставилась ему в глаза, выворачивая карман, и маленький Везувий из обломков краски взорвался и просыпался в жутком молчании на пол.
Медленно я спустилась по лестнице, особенно осторожно, на цыпочках, минуя спящего Дитера.
— Кроме того, — добавила она, — чтобы увезти останки, нужен катафалк. Вряд ли они смогут уволочь ее отсюда на нартах.