— Да, верно, — тихо произнес он, — на орехи.
Тем не менее, невзирая на растущую кипу счетов на столике в вестибюле и несмотря на учащающиеся телефонные звонки с требованиями от хриплоголосых людей из Лондона, отец кое-как умудрялся сводить концы с концами.
— Мисс Уиверн, — прошептала я двери. — Вы не спите? Это я, Флавия.
Отец притворился, что ничего не слышал, и ушел в кабинет.
— Неудача с телефоном, — сказал он, как будто сам себе. — Хотел позвонить Квини и дать ей знать, что я еще дышу.
Пожалуйста, Боже и святой Генезий, покровитель актеров и пытаемых, пусть он не потребует, чтобы я отдала ему платок.