– Ну и чем это лучше? – спросил Сэм. – Враг-то свои дороги знает, значит, и ту охраняет. Крепость-то не пустая, верно?
– Слава Теодену! – вскричал Эомер. – Как радостно видеть, что вы возвращаетесь! Никто не скажет теперь, что Гэндальф приносит только дурные вести.
Они молча двинулись вслед за ним по узкому карнизу. Обоим был не по душе этот путь, но он был недолог. Тропа обогнула еще один скальный выступ и неожиданно нырнула в узкое отверстие в скале. Это была первая лестница, о которой говорил Горлум. В полной темноте несколькими футами выше светились только его глаза. – Осторожно! – прошептал он. – Ступеньки. Много ступенек. Осторожно!
– Как вам угодно, – ответил Фродо. – При необходимости так поступают даже эльфы. Так мы входили в пределы Лориэна. Гимли, помнится, все это не понравилось, но мы не возражали.
С этой минуты Сэму начало казаться, что Горлум снова переменился. Он стал еще льстивее и подобострастнее прежнего, но в глазах все чаще появлялся странный блеск, особенно когда он глядел на Фродо, и возвращалась прежняя манера говорить.
– Я ничего не знаю об этом, – терпеливо отвечал Фродо. – Но если мои расчеты верны, то вы слышали его в тот самый день, когда мы покинули отряд. Ваши слова внушают мне тревогу. Если Боромир был убит в тот день, то боюсь, что с ним погибли и все мои спутники. А это были мои родичи и друзья. Отпустите меня, Фарамир. Ваши сомнения рассеются. Я устал, меня томит скорбь и страх. Но у меня есть задача, я должен ее выполнить, или попытаться выполнить. Если из всего отряда уцелели только мы двое, мне тем более нужно спешить. Возвращайтесь в Минас Тирит, доблестный Фарамир и защищайте его, пока можете, а мне предоставьте идти туда, куда велит мой долг.