Сэм измерил веревку на руке. – Тридцать локтей, – сообщил он. – С виду тонкая, но выдержит много. А мягкая, легкая какая! Одно слово – эльфийская.
– Ответов здесь два, по-моему, – сказал Фродо. – Во-первых, он скорее всего и не подозревает о вашем убежище, да и людей знает плохо. Во-вторых, я думаю, он не в силах противиться своему главному желанию, более сильному, чем любая осторожность.
– Ночь лежит на Скальбургом, – произнес Фангорн.
– Нет, – сурово произнес Фродо, глядя на него сверху вниз. Но в голосе его звучало сострадание. – Ты хочешь увидеть свою Прелесть, хочешь прикоснуться к нему, но ты же знаешь, оно отнимет у тебя разум, оно подчинит тебя своей воле. Нет, ты не будешь клясться на нем. Ты ведь знаешь, где оно? Знаешь, Смеагорл. Так вот, поклянись им, оно здесь, перед тобой!
Леголас неохотно поднял лук, медленно достал стрелу, но так и не вложил ее. Что-то мешало. Арагорн не двигался.
– Гэндальф решил так не потому, что предвидел или не предвидел ход событий, – сказал Арагорн. – Есть дела, которые приходится делать даже если знаешь, к чему это приведет. Я предлагаю остаться здесь до утра. Не стоит ночью бродить в Лесу Фангорна без крайней нужды.