Приберегал я огнестрел на крайний случай. И вот этот крайний случай и подоспел, видно.
Волк в корзинке облизнулся. Точно он уже много-много-много черепашек съел в своей жизни, хотя я, кажется, у нас черепашек не встречал… А может, и водятся.
И точно такие же, грязные, косматые и блестящие, — стояли в клетке. Только те, что в клетке, были большими, а те, что рядом со мной были маленькими.
Помню я свою первую книжку. Даже не книжку, так, несколько страниц. Я тогда уже читать умел, но читал только то, что Хромой писал на стене. А потом он притащил обрывок книжки, кусок такой. Обломок.
Глазунья приблизилась, но дышать на мои повреждения не стала, видимо, лечение подошло к концу, теперь осталось отъедаться. Пару дней на орехах я продержусь, потом отправлюсь на охоту. Попробую отправиться, лес пустой, твари распугали всех, вряд ли что-нибудь получится добыть. А мяса хочется. Сколько я тут провалялся, дней десять, никак не меньше. И все тихо было. То есть все эти десять дней со мной ничего не случилось, лежал, отдыхал, никакой вредной неудачливости. Может, моя лестница закончилась? По той, по которой я с большим успехом скатывался, стукаясь лбом?