Впрочем, нехсаре не предавали людей, в отличие от этого…
— Пойдем, милая! — сказал мастер, взяв Альну под руку, и повел ее в комнатушку, которую до пожара занимал сам.
Из комнаты раздавались голоса, похоже, «гости» как раз и искали место, где хранится самое ценное, но пока не могли найти и громко спорили друг с другом. Мастер приник ухом к стене и уловил обрывок разговора.
— Мой отец был из народа болот, а мать — обычным человеком, поэтому у меня немного странная внешность.
— Рана тяжелая и запущенная, я могу надолго потерять сознание, а мне много надо сказать.
На следующий день при разрушении второй перемычки дамбы предостережения Лелы подтвердились наихудшим образом. Последний скреплявший перемычку камень долго не удавалось сдвинуть с места. Старые шахтеры предложили выбить его снизу, сразу сказав, что дело очень опасное. Ирион хотел было сладить это лично, полагаясь на свою скорость реакции, но старшина шахтерской смены отстранил его почти с теми же словами, что и Лела. Он сам взялся за опасную работу и даже успел выскочить из-под оседающей груды камней, но неизвестно откуда хлынувшая, будто открыли шлюзы, жидкая болотная грязь утянула человека в трясину в течение нескольких мгновений. Весь участок дамбы между двумя разрушенными мостами, как и предупреждал комендант, погрузился в болото. Путь на Сарандер был отрезан.