– Так это же не я тебя обнимал – ты сама…
– А что сказать, Ваня. Наша часть под Рогачевым стояла. Ночью разведка немецкая в наши окопы пожаловала, а я из блиндажа оправиться вышел. Дали мне по башке и поволокли к себе – вроде «языка». Я вовремя очнулся и этим вот ножом обоих и порешил. По оврагу пошёл – думал к своим выбраться, а вышел в немецкий тыл. Немцы, видно, своих убитых разведчиков нашли, собаку по следу пустили.
Тот поднял голову от бумаг, изменился в лице, рука дёрнулась к поясу, где была кобура.
Ситуация была почти безвыходной – это понимали все. Полагаясь больше на удачу, они пошли на запад, в сторону железной дороги. Меж тем миномётчики перенесли огонь, и мины теперь рвались на опушке леса.
С бруствера в траншею свалился политрук – Саша опознал его по красной суконной звезде на левом рукаве гимнастёрки.
Часовой со страхом посмотрел на нож, воткнутый лезвием в стол.