Иван забежал вперёд, открыл дверь склада. Чувствовалось, что парень рад видеть Сашу.
Мысли лихорадочно заметались. Что делать? Срезать их из автомата? Но удастся только этих двух, что трос цепляют. Те, кто в бронике, уцелеют. Да и сколько их там, неизвестно. Выпрыгнуть через дверь и бежать? Может, не заметят?
Когда темнота начала сереть, он наткнулся на ручеёк. Напился вволю, натерпевшись жажды вчерашним днём в овраге, и улёгся спать под ёлкой.
– По ручью шёл, собак со следа сбивал, – вынужден был признаться Саша.
Пересекать поле в темноте Саша не рискнул. Немцы могли поставить мины – хотя здесь-то зачем? Но рисковать он не стал и улёгся спать на опушке леса, подложив под голову ранец и сняв автомат с предохранителя.
Политрук поднялся из-за стола. Был он молод – лет двадцати шести, и форма на нём сидела, как на корове седло. Видимо, в армии он не служил никогда.