Кем-то. Какими-то уродцами. Много, много уродцев, карликовых, разноцветных. Розовые, красные, черные, зеленые, они стояли в нелепых раскоряченных позах, голые, страшные, с поднятыми вверх руками, а некоторые вообще без рук, а некоторые даже без голов.
Каждый день я читал два часа. Это для того, чтобы знать, как выглядел мир раньше, для того, чтобы знать, как назывались разные вещи. Для того, чтобы правильно, по-человечески думать. Это самое сложное, все равно часто сбиваюсь на свое думанье, но надо все-таки стараться, надо думать — как в книжках.
Я остался. Мне захотелось чуть побыть одному.
Он легко запрыгнул на броню, добрался до шлюзового отсека…
— Так. Котенки — они же жутко пронырливые, это же всем известно. Вот он и пронырнул. А твоей вины в этом нет, ты ни при чем.
Тут я понял. Догадался. Что от меня Хитчу нужно. Почему он тут разыгрывает эти откровения, почему в сторону от остальных отошли. Ясно. Ну что ж, это, может быть, даже лучше.