– Это вам надо врача, – Нина холодно усмехнулась, – вам всем, и тебе в том числе, Майка. У вас крыша съехала. Массовое помешательство. Дурдом. Выметайтесь отсюда, быстро!
Знак был настолько очевидным, что Странника зазнобило, а потом обдало жаром.
– Не важно, потом все оформим. Кто-то должен его опознать, кроме нее некому.
– Пожалуйста. – Оля старалась говорить как чревовещатель, не шевеля губами. – Мальчик Марик, ребенок из интеллигентной московской семьи. Восемнадцать лет. Наркотическая зависимость с четырнадцати. Вся жизнь в ночных клубах. Энергетические напитки и экстази. В итоге нервное истощение, попытка суицида. Он меня в первые дни замучил песенками про кровь, кал и человеческий ливер. Кажется, он все его песни знал наизусть. Но потом забыл, впал в младенчество, как будто начал жить заново, набело.
– Прости. Я все понял. Я больше так не буду. Но знаешь, это было дико страшно, когда я запутался и стал задыхаться.
– Кто он? Как его зовут? – спросил Зацепа, когда Женя замолчала.