– Разве я в чем-то виноват? – прошептал Борис Александрович, обращаясь к рисунку на фарфоровой сахарнице.
– Он пока не появлялся, – сообщил женский голос, – но в квартире девочка лет четырнадцати. Пришла только что, у нее был ключ. Подвезли ее на темно-синем «Мерседесе». Она или пьяная, или под наркотиком.
– Я должен забрать ее на том основании, – спокойно и громко объяснил рыжий, – что она является свидетельницей по делу об убийстве.
Конечно, я не такая дура, чтобы говорить всю правду Нику. Я навешала ему три кило лапши на уши, будто Марк меня с самого начала шантажировал, пугал, что перешлет кассеты маме, папе, в школу.
«И на том спасибо, – вздохнула про себя Ольга Юрьевна, – к каждому третьему из наших больных вообще никто никогда не приходит. Мы их держим, сколько возможно, потом переводим в отделение, где лежат хроники, лежат, пока не умрут. Всех жалко, и никому нельзя помочь».
– Да, Эдуард Иванович, – кивнул учитель, – я полностью с вами согласен. Со стороны это, действительно, выглядит странно. Подождите. Сейчас я попробую рассказать по порядку. – Борис Александрович зажмурился, жадно, глубоко вдохнул, словно приготовился нырнуть в ледяную воду. – Дело в том, что пару недель назад я случайно наткнулся в Интернете на порносайт. Марк Молох. Порнограф. Он сочиняет мерзкие рассказы и снимает детское порно. Там я увидел Женю.