– Что угодно. Вы ведь занимались с ней дополнительно у себя дома?
– Хотя бы косушку. Если не получится, я через полгода тебе верну.
Реклама – одно из очевидных воплощений зла. Переливчатое разноцветное чудовище, гигантский спрут с круглым циклопическим глазом и множеством пухлых влажных ртов, похожих на присоски кальмара. Рты шевелятся, орут и шепчут разными голосами: купи! Купи! Отдай свои денежки, скорее, сию минуту!
– К Беговой! – Антон влез на переднее сиденье. – Только быстрей.
– Нет, Димка, нет, мы целоваться не будем, – шептала она, – перестань, двадцать лет назад это плохо кончилось. Ни за что не буду с тобой целоваться, у тебя в кабинете точно, не буду. Телефон, Димка! Ты что, не слышишь?
Почему я не крикнула тогда “беги, дурочка”? Почему она не убежала потом, когда мы оказались в студии и Марк предложил ей раздеться? Она хотела быть взрослой, крутой, без всяких комплексов. И еще, она хотела денег. Марк сразу выложил ей сотню баксов, сказал, что она честно заработала их за эту первую съемку. И она взяла. Она давно мечтала о настоящих, фирменных роликах. Ей надоело постоянно клянчить у отца».