Дмитрий Владимирович взял фотографию в руки, прочитал надпись на обратной стороне: «Мой папочка – самый красивый и талантливый!» Буквы были выведены цветными фломастерами на серой картонке. Внизу нарисован цветочек. Железные зажимы, державшие картонку, истерлись на сгибах. Между картонкой и фотографией Соловьев обнаружил четыре купюры по сто евро.
– Женя лет с двенадцати встречалась со взрослыми мужчинами. И они платили ей.
На этом записи обрывались. Дальше – пустые страницы. Тишина показалась Борису Александровичу тревожной, странной. Только что, читая дневник, он ясно слышал голос живой девочки. И вдруг голос оборвался, исчез, будто кто-то зажал ей рот.
Борис Александрович перевернул очередную страницу, встал, прошелся по комнате.
– Ну а чего ж ты не сообщил, куда следует, чтобы их остановили?
– Нет, конечно. Наоборот, ты мне очень помогла, когда Марик держал пистолет.