– Я понимаю, ты устал, но тут совсем рядом в итальянском бутике я приглядела замшевую курточку, это «Леонардо», стоит безумных денег, но сейчас распродажа, и я уже договорилась. Мне сделают большую скидку.
Итак, мне пятнадцать лет. Чувствую себя старухой, как будто уже тридцать, и все в прошлом. Вот интересно, Ике двадцать два, а чувствует себя младенцем. У нее жизнь кончилась в десять, когда убили родителей у нее на глазах. А потом опять началась в семнадцать, когда она познакомилась с Марком. Получается – минус семь лет. Я так не могу. Моя жизнь как будто никогда не начиналась – и постоянно кончается. То есть мне кажется, я, еще не родившись, умерла. Господи, что за глупости? Откуда это, дневник? Ты не знаешь?
Часть маминых украшений тетка продала, часть оставила себе. Ику каждый раз колотила дрожь, когда она видела, как тетка вдевает в свои уши мамины сережки, как нанизывает на толстые пальцы мамины кольца, которые специально увеличила в ювелирной мастерской.
– Нина не пользуется Интернетом. У нее слабое зрение. Да, кстати, насчет случайностей. Есть один очень неприятный момент. Язык не поворачивается произнести вслух. – Гость быстро взглянул на часы, встал, прошелся по комнате.
– Порно в Интернете тоже многих вдохновляет, – тихо проворчал Соловьев, – те же американцы постоянно пишут, что восемьдесят процентов серийников начинают с просмотра порнофильмов, а потом разыгрывают все это в реальности.
– Впервые вижу, – прошептал Зацепа и отвернулся.