– Вы хотели поговорить о Жене, – мягко напомнил старый учитель.
– Не я выбирал время и место, – сказал учитель, – мне надо было с ней поговорить. Я дозванивался, ее не было в школе несколько дней.
Именно такое чувство возникло у Ики под взглядом дяди Моти: набросится и сожрет.
Гудки повторились. Два коротких, один длинный. Женя посмотрела туда, где просвечивали сквозь голый темный кустарник огоньки фар. Она топталась на месте, нервно, нетерпеливо, как стреноженный жеребенок.
Дима даже хлопнул в ладоши, и спать расхотелось. Он вспомнил не только, где, когда и при каких обстоятельствах познакомился с господином Грошевым, но и о чем они беседовали.
Она привыкла, но не смирилась. Ей очень хотелось ребенка. К сорока годам тоска по материнству выросла в настоящую манию. На каждом, самом завалящем мужичке она останавливала задумчивый взгляд, заранее покорный, овечий.