– Вы не хотите слушать? – спросил Соловьев.
«Все кончилось, – повторял он про себя, – это только мои фантазии, нервы, пустой страх. Я теперь другой человек, со мной все в порядке, и бояться мне совершенно нечего».
– Думаю, после такой бурной ночи надо восстановить силы и хорошо поесть, – сказал Зацепа, – я как раз собирался пообедать. Ты не составишь мне компанию? Я впервые в Москве и не знаю, где здесь поблизости приличный ресторан.
– Да вы что! Она ж дите! Ой, господи прости! Да смотрите, она сейчас упадет, вон, трясется вся!
По дороге Дима остановился, купил букет нарциссов для жены Лобова и коробку шоколадных конфет. Вячеслав Сергеевич был известным сластеной.
– Может быть, – кивнула знакомая, – может быть. Ты возьмешь на себя право решать за них? Я точно не возьму. Слишком большая ответственность. У них есть мать, пусть шалава, но родная мамочка. Иногда она бывает трезвой и даже любит их по-своему.