Когда просунулась очередная любопытная голова, больной дернулся и чуть не упал со стула.
«Остановись, пока не поздно! Куда ты лезешь, старый дурак?» – шептала слабенькая интуиция.
Ночью после провального концерта в Лапине он опять не мог уснуть.
В юности она была полненькой тихой брюнеткой из Саратовской области, а сейчас превратилась в поджарую шумную блондинку, москвичку, владелицу двухкомнатной квартиры в центре. За двадцать лет сменила пять мужей, не родила ни одного ребенка, отлично выглядела и уверяла, что совершенно счастлива.
Песня была про вылазку некрофила на кладбище. Профессор Кастрони подавился соленым орешком, закашлялся, и его чуть не стошнило. «Может быть, я понимаю все слишком буквально? Это просто ирония такая? Или, как они говорят, стеб, прикол, экстрим, фишки-мульки?»
«Как ты мог оставить мобильный телефон на месте преступления? Ты теряешь форму? Мало того что впервые удалось идентифицировать жертву, она еще оказалась дочерью знаменитости. Ты знал об этом? Ты хотел убить именно ее, эту конкретную девочку, Женю Качалову? Раньше личность жертвы не имела для тебя значения. Только внешний образ, возраст, принадлежность к порноиндустрии. Даже пол ребенка был тебе безразличен. Две девочки и мальчик. Две нимфетки и фавненок. Теперь еще одна нимфетка. Ты рисковал сознательно? Хочешь вступить наконец в диалог? Или ты после полутора лет бездействия сорвался, и тебе наплевать, что, зная личность жертвы, будет легче тебя найти? Веришь в свою неуязвимость? Кстати, ты не знаешь, кто такой Вазелин? Что-то очень знакомое. Нет, ты не знаешь. Зато я вспомнила».