Ольга Юрьевна, прихрамывая, в одном тапочке, побрела по коридору.
С тех пор Марк стал значительно осторожней. Прежде чем встретиться с клиентом, вел с ним долгие переговоры в чате. Анализировал построение фразы, лексику, уровень эмоционального напряжения. Затем, являясь на встречу, долго наблюдал за клиентом. Прислушивался к своей интуиции. При малейшем подозрении исчезал. Все шло отлично. Ни одного прокола.
Их отношения развивались в особой электрической атмосфере взаимной лжи. Постоянно вокруг них воздух искрился. Естественное дневное освещение казалось искусственным, солнце было лампой. Вечерами люстра под потолком притворялась солнцем. Потолок был небом. Настоящее небо валилось вбок и превращалось в грубый задник любительской сцены. На улице живые деревья шуршали бумажными листьями. В комнате птички, нарисованные на обоях, щебетали и били крыльями. Зацепа то и дело подмалевывал декорации, ибо краски не то чтобы тускнели – разлагались, как мертвая плоть.
– Курить здесь нельзя, а хочется, – произнес он задумчиво. – Скажите, вы знаете, какой сегодня день?
– Нет! Мне не надо любые! И не смей меня трогать! Видеть тебя не желаю! – Она вырвалась из его рук и голышом побежала в душ.
– Ольга Юрьевна! Подождите! Можно вас на минуту?