Они едут к нему. Везут собаку. Их отпустили до завтра – совершенно официально. И они вечером должны будут позвонить с докладом.
– Небось никого нету, – под нос себе пробормотала Маня. – С чего мы взяли, что он дома-то?!
Подошедший поближе кадровик не поверил своим глазам.
– Володя, – попросила Митрофанова, когда он оторвался от нее, чтобы перевести дыхание, – поцелуй меня еще, пожалуйста!..
«Наш человек», так когда-то говорил ее отец о своих аспирантах, и это была высшая похвала.
– У них с Анатолем девочка шести лет. Я звонила няне, чтоб та осталась с ней ночевать. На Анатоля никакой надежды нет. Он... плохой отец.