В общем, так оно и было, но интересоваться у Мани решительно не было возможности и сил – она зарабатывала деньги на «большое строительство».
– Анатолий Петрович уже сделал вам предложение?
– Это наша собака ходит, – сказал он. Глаза у него были черные, веселые, страшные. – Хочешь, я дверь закрою?
Артем посидел еще немного, опустив в ладони лицо, встал и пешком пошел домой.
– Знаешь, я думаю, надолго. Она очень... въедливая журналистка, эта Ольга.
– Знаю, знаю, – перебила писательница, – вы меня вызовете в отделение. Только вы лучше не вызывайте, а сами приезжайте. Поговорим.