Маша принялась рассказывать. Сначала она запиналась, однако потом увлеклась и стала описывать все подробности.
Проснулась, будто от толчка, вскочила, озираясь. Вроде все в порядке: едва тлеют угли в костре, напротив спит Раххан, вон лошадь бродит на длинной привязи, видно силуэт. Да и луна светит ярко, на поляне почти все разглядеть можно!
— А чего вешают, дядь? — спросил случившийся рядом паренек. — Раньше головы рубили!
Да что же это такое?! Здесь, в Запряжинске, в хорошем общевистском городке, происходит в точности то же самое, что в иномирском Перепутинске и любом другом тамошнем поселке! Ты — мне, я — тебе, а тот, кто старше и сильнее, может делать что угодно? Тот, у кого есть власть, может диктовать условия, принуждать? Подкупать или запугивать?!
Она повиновалась, не очень понимая, зачем это нужно.
Девушка нерешительно остановилась перед дверью, пытаясь преодолеть боязнь.