— Ну, это мы мигом поправим, — решил кузнец, осмотрев копыто Зорьки. В его ручищах лошадиная нога казалась не толще березового прутика. — Распрячь только надоть…
По счастью, все настолько опешили, что даже не попытались остановить Машу. И хорошо, а то при виде пылающих стен решимость ее разом поослабла. Едкий дым ел глаза, пробивался даже через мокрую ткань, было нестерпимо жарко, сверху сыпались горящие обрывки ткани и мелкие обломки, и было ясно даже на первый взгляд: лестница долго не продержится.
Но выбора не было — с худого явно сталось бы и приказать палками проучить строптивого артиста.
— А что ж вы сами новый не купили? — возмутилась девушка.
Маша проворно собрала на стол — каша, кринка молока да кусок хлеба составили их ужин. Кузнец от души поблагодарил девушку за помощь, и они принялись с удовольствием уплетать вкусную рассыпчатую гречку.
Девушка припомнила его бесстыдные слова и почувствовала, что снова краснеет. Это… это… Она даже не знала, как и назвать-то подобные вещи! Чтобы мужчины… Брр! Ее передернуло. Неужели такое правда бывает? Маша не могла вообразить, чтобы это могло произойти с кем-то из ее товарищей! Это неправильно, против законов природы и вообще… отвратительно! С другой стороны, а если люди друг друга полюбят? Нет, нет, тогда они должны оставаться друзьями, товарищами, никто их не осудит, но зачем же все опошлять?!