— Пр-рошу. — Шаррикан спешился возле лестницы, у которой застыли на карауле еще четверо людоконей — эти были не такими огромными, как тяжелые кавалеристы, статью походили больше на скаковых лошадей.
Белобрысый пожал плечами и неопределенно усмехнулся. Ясно было, что Ранека в качестве соперника он не рассматривает.
— Что с тобой? — бросилась к нему Маша. — Тебе, может, воды дать?
Развернулся и ушел, оставив Машу в одиночестве. И неважно, что вокруг веселились люди, она вдруг почувствовала себя так плохо, что ей захотелось плакать.
— Только вот что, господин, — счел необходимым предупредить Весьямиэль, — она и укусить может, и ударить, а видали, поди, какие у нее кулачки-то?
«А ведь неплохо вышло, — подумал Весьямиэль, третий раз прогоняя Яреука греть воду (слишком холодная, видите ли!). Вообще-то он и снегом мог умыться, это и для цвета лица полезнее, но выбранное амплуа не позволяло, приходилось чудить. — Спроси кто, этот бородатый расскажет именно то, что мне нужно…»