— А беспросветными идиотами, значит, можем…
Радио перестало говорить еще во вторник. Так что никаких новостей из окружающего мира мы не получали уже два дня. Хотя, откровенно говоря, и то, что уже знали, энтузиазма не вызывало ни у кого.
— Разве? А ну, как скажут мне — товарища нашего ты специально подставил?
— Почему бывший? Отставной! — не согласился я.
— Может быть, я внесу какую-то ясность? — вежливо спрашивает незнакомец.
Начальник колонии стоял у окна, прижавшись к стене, и осторожно рассматривал обстановку снаружи.