Хоругвеносец № 1: «Эт точно… Такого гомогеноцида вам не простят!»
Трейси длинными шагами несся прочь, надеясь, что червяк не успеет быстро вылезти из унитаза.
— Отойдем, — Иван слегка наклонил голову, показывая глазами на проезжую часть, над которой медленно парил двухместный полицейский флаер.
Сенатор вскочил и опешил. Какой-то тип в косухе обнимал рыдающую Эмили. У мужика был приметный нос: сломанный и слегка свернутый набок. Фиш был готов поклясться, что никогда не видел этого субъекта раньше…
— Ты извини, лапушка, — сказала Гертруда, когда они вместе пили чай в доме. Чай был черный и очень крепкий, от горечи и терпкости у Насти сводило скулы. — Что я с тобой резковато. Я, в общем, им и так многое прощаю, что не нужно.
— Держи его, сволочь! — орали сзади, громко топая и цокая шпильками. — Лови гадину! Фашист!