— Давайте уж нашего сотрудника дождемся, хорошо?
— Видишь ли, Сережа… я в детстве сытно не ел — нечего было. Да и потом… тоже не слишком шиковал. Но уже долгое время про все эти запасы знаю. И, поверишь ли, ни разу не возмутился тем фактом, что где-то заныканы запасы, из которых меня в молодости можно было бы накормить. Знаю случаи, когда они использовались для того, чтобы оперативно снять где-то острый момент, напряг с нехваткой чего-либо сбить. Уже с девяностых всякие ушлые деятели пытались обнаружить — где же это все лежит?
Ох, зря я это сказал! Горшенин, похоже, всерьез обиделся. Ну, да и бог с ним. У меня и поважнее задачи есть, чем на его обиды реагировать. Проделываю обратный путь и захожу в подъезд. Оставляю ребятам свое оружие и поднимаюсь по лестнице на пару пролетов.
— Я ихнего командира роты живым взял. Не скажу, чтоб совсем целым, но живым.
Если кто понимает, то это две большие разницы. Служить можно хоть пекарем или вечным дневальным на тумбочке. А вот воевать… это воевать.
— Не положено, — открывает рот младший визитер.