Но теперь уже я не хотел его отпускать. Боевое блаженное бешенство затопило мой слабый рассудок. Я изо всех сил встряхнул лысого, словно он был не человек, а манекен.
Их русские жены, эти жирные клуши. Их русские любовницы, эти алчные шлюшки. Их русские поставщики, эти ласковые расисты. А дети-полукровки, эти наглые высокомерные москвичи?! Какой тут, нах, Чикаго-Шмыкаго. Алик с Омлетом давно влипли. Потом увязли. И пропали.
Вик уставился на Сарториуса с недоумением.
— Я не просила этого секса, — огрызнулась Даша.
— Да, кот именно тот, — сверившись с ноутбуком, подтвердил Зайцев. — Пропал вчера. Вот, смотри. Подозрение в хищении сразу пало на Квама Хабиби, социала. Камеры наблюдения засекли его в том месте, где пропал кот. Был он и здесь… Теперь у нас есть улики. Будем брать.
— Настья, — помолчав, хмуро сказала Джамиля, — тебе здесь плохо жить, да? Если тебе так не нравится в нашем Петроградском районе, почему не переедешь, ну, вот в Купчино. А?