Новое заседание назначили на пятницу. Я с трудом разрулил рабочие дела, уехал пораньше, чтобы успеть переодеться. Все-таки стройплощадка не самое удачное место для делового костюма, а приходить в Ювенальную палату в форменной куртке я стеснялся.
— Там работает наш человек, — сказал Сарториус. — Кеслер не тронул его. Мы, собственно, поэтому здесь.
— Ньапротив, ценный агьент, ви… Обьично ето прьеступльение… нарушитьели закон…
— А вот и нет, — сказал Сарториус. — Обыск дело полезное. От вас они не ждут подлянки. Ну, ищете вы мотив Кеслера — и что? Ну, перелопатите в офисе все бумажки. А там и нету ничего такого…
Глава немецкой делегации: «Что ви делайте? Это же международный скандал! Я буду жаловаться в суд по правам человека в Страсбург!»
А Стеллу он тайком сфотографировал. Очень удобно оказалось залечь на крыше дома напротив — открывался прекрасный вид на ту самую скамейку. Джонни взял напрокат камеру с телевиком, рано утром занял позицию и нащелкал снимков: Стелла в движении, Стелла крупным планом, Стелла в дверях, Стелла через окно… Фотоохота, подумал он про себя. Снимки расклеивал дома по стенам — как трофеи вешал.