Оболиус долго таращился на вереницу чародейских «гусениц», дергая кадыком и не слушая своего господина.
Когда мундир был доставлен, неугомонная девушка с энтузиазмом принялась придумывать наиболее героическую позу. Безусловно, это можно было сделать давным-давно, и отец недвусмысленно заявил ей об этом, после чего снова принялся извиняться перед Толлеусом. Искусник его не слушал и никого не торопил. Полуприкрыв глаза, он сидел с едва заметной улыбкой на лице и с пустой чашкой в руках, рассматривая через окно птичье гнездо, вокруг которого деловито сновали родители. Старик наслаждался, но когда все было готово, он без промедления приступил к работе.
Вызванный сердобольной хозяйкой знахарь пристыжено развел руками – его возможности были скромнее искусного амулета. Вердикт был однозначно неблагоприятный – старик не дотянет до завтрашнего утра. К вечеру Толлеус очнулся и ясным голосом попросил принести бумагу и чернила. Исписав два листа, он тяжело откинулся на подушки.
Старый искусник рассказал все без утайки. С империей шутки плохи, врать – себе дороже. Да, был в комендатуре, явился на назначенную встречу. Да, посох сдал, а потом нашел в развалинах. Да, не пострадал – повезло. Для того и манокристалл распечатал. Подвергся Искушению – было дело. Видел двоих оробосцев, своих бывших заключенных. Опознал, а как же: старожилы…
Чародей, что выступал в этот момент на арене, основательно застрял в предпоследней клетке и после многочисленных безуспешных попыток добраться до заветной кнопки, сдался. Провожаемый недовольным галдежом зрителей, он покинул Турнир. По невероятному стечению обстоятельств, предсказанных Маркусом, следующим оказался Толлеус. Судебный комитет даже не дал ему перевести дух, выждав лишь положенный минимальный перерыв.
Несмотря на вполне официальное предложение работы, Толлеус все еще не стал полноправным работником посольства. Не пройдены все инструктажи, не выполнены проверки на благонадежность и пригодность, не пришла характеристика с прежнего места работы. Правда, заочно он уже выполнял свои обязанности по ремонту, совершенствованию и улучшению голема. Все сотрудники были в курсе относительно статуса старика и вели себя весьма приветливо.