После лечения старик почувствовал себя плохо. Это был не приступ, но ощущения появились совершенно неприятные. Все суставы заныли, особенно колени, да еще покалывание во всем теле, как будто со всех сторон воткнулись сотни маленьких заноз. Дышалось тяжело, и голова соображала туго. Толлеус не сопротивлялся воздействию чародея, который, надо сказать, после процедуры сам стал выглядеть, словно после недельной пьянки: постаревший и с кругами под глазами. Искусник еще до посещения школы мечтал лишь лечь и ни о чем не думать. Теперь же он попросту вырубался, ежеминутно теряя связь с реальностью. Слова чародея доходили откуда-то издалека, по пути теряя всякий смысл. Толлеус понял только, что надо заплатить. Ватными руками он вытащил из-под плаща мешок с монетами и бухнул на стол: считать он был не в состоянии. Потом он встал, собираясь идти. Вот только сил на «идти» не хватило. Потихоньку побрел он, привалившись для устойчивости к стене. Чародей задержал его, демонстративно отсчитав горсть монет из оставленного кошелька. Остальное ссыпал обратно и настойчиво стал совать старику в непослушные руки. Когда у него не получилось, то он просто повесил кошелек за петлю Толлеусу на шею. Он продолжал что-то говорить, куда-то увлекая своего пациента, но искусник лишь вяло отбивался и все бормотал, что ему пора идти. В конце концов целитель смирился и помог старику выйти из дома. Вернее, прибежал верный волк и зубами потащил к выходу парусину, на которую чародей завалил Толлеуса. Ночная прохлада подействовала благотворно, чуть-чуть прояснив мозги. С помощью жилета притупив чувства и заправившись жизнегубкой, старик даже смог идти. Походка стала совершенно пьяная, и без посоха он обязательно бы упал, но все же на трех конечностях устойчивости оказалось достаточно.